Михайлов Михаил Альбертович
О ПРОФЕССИИ ПСИХИАТРА
С профессией мне очень повезло, а еще больше повезло с психиатрическим образованием. Так получилось, что я оказался последним продолжателем классической русской психиатрической школы Т.А. Гейера, Д.Е. Мелехова, М.С. Розовой. Классическая психиатрическая школа отличается тем, что помимо фундаментальных психиатрических знаний, она была построена на особом мироощущении. Когда я пришел в ординатуру, то сразу попал в особую патриархальную психиатрическую ауру. Профессор Розова была как добрая бабушка, и обстановка в коллективе была очень неформальной. Вначале я недоумевал отчего ежедневные чаепития растягиваются иногда на час или полтора. За столом обсуждались рецепты приготовления салатов или пирогов, прочитанные художественные книги, театральные премьеры и еще множество, как мне тогда казалось, незначительных вещей. Вперемешку с этим вдруг вспоминались детали психического состояния того или другого больного, потом опять про салаты, потом снова про больных. Позже я понял, что по- настоящему психиатрию можно понять и полюбить только таким естественным образом. Это аналогично изучению бельканто в Италии, когда молодой певец обязательно должен жить в доме профессора и перенимать у него не только технические навыки пения, но и весь строй его душевной культуры, традиции, мироощущение. Помню как Марина Сергеевна Розова рассказывала о том, что ее учитель Тихон Александрович Гейер жил с семьей на первом этаже психиатрической клиники, а на втором этаже были сумасшедшие. Я не мог себе представить, как можно жить в окружении психически больных, фактически не имея никакой частной жизни. С ужасом предположил, что «так больные же могут к тебе заходить вечером и чайку выпить?», на что получил ответ, что нередко именно так и было - некоторых больных профессор охотно приглашал к себе на чай. Сейчас для меня это совершенно естественно, потому, что если врач-психиатр не чувствует в себе потребности в неформальном общении с пациентом – это не врач психиатр. Для меня психиатрия это, прежде всего, способ понять человека изнутри, ощутить его внутренние проблемы как свои, увидеть мир его глазами. Я не разделяю профессию и жизнь, психиатрия и есть для меня настоящая жизнь.
А теперь собственно о жизни... помимо знаниям в психиатрии я нашел достойное применение в спорте и в архитектуре.
Альпинизмом я занимаюсь около 30 лет. Кроме спортивных достижений, красот природы и хороших людей в этой области жизни необыкновенно ярко проявляются совершенно необычные ощущения и переживания. Измененные состояния сознания, которые испытывают альпинисты во время восхождений, представляют собой удивительно интересную область человеческой психики, тесно связанную с индивидуальным смыслообразованием. Из этого выросла моя научная заинтересованность процессами смыслообразования в норме и патологии. Особенно ценным здесь оказался личный опыт пребывания в таких экстремальных состояниях измененного сознания.
Психиатрические знания помогают даже в создании конкретных программ спортивных тренировок. Здесь важна даже не сама психиатрия, а тот способ достижения цели, который применяется при систематическом занятии любой наукой. Конечно, медицинское образование дает некоторые преимущества, например, это касается знания из области нейрофизиологии или биохимии. Даже очень хороший тренер или спортсмен-
профессионал сильно проигрывают человеку, который знает не только конкретные тренировочные схемы и технические хитрости, но может прогнозировать как будет реагировать организм на ту или иную нагрузку на уровне своих нейротрансмиттерных или биохимических систем. По большому счету, все это относится к проблеме здоровья и здорового образа жизни в целом. Жизнь же не состоит из отдельных, не связанных между собой областей или занятий, в гармоничной жизни самые разные области должны переплетаться и создавать неповторимую индивидуальность, которая радует и дает постоянно присутствующий стимул для этой жизни. Только такая разносторонняя собственная жизнь может позволить тебе находить общий язык с каждым, а ведь к этому и надо стремиться.
Есть люди, которым нравятся физические упражнения. Они занимаются ими радостно, не испытывая никакого дискомфорта. Завидую таким людям, они ведут здоровый образ жизни и получают от этого удовольствие. Это настоящие физкультурники, это не я. Зато я всю жизнь занимаюсь спортом, но никогда этого не любил. В детстве я был очень хилым и болезненным, поэтому начал заниматься – преодолевал комплексы. Чтобы разобраться с простудами родителям посоветовали отдать меня в плавание. Мне повезло - попал к очень хорошему тренеру, который был большим психологом. Несмотря, но то, что способностей к спорту у меня изначально скорее всего не было, в 9 классе я выполнил норму мастера спорта. Потом 
некоторое время занимался современным пятиборьем, потом лет пять культуризмом, года два йогой, пока, наконец, совершенно случайно не «докатился» до альпинизма. Вот здесь меня «зацепило». К моменту окончания Советской власти и Советского альпинизма дошел до кандидата в мастера спорта, потом был естественный перерыв. Сейчас продолжаю занятия альпинизмом уже более осознанно, на основании некой внутренней идеологии. Поскольку занятия альпинизмом происходят в основном летом, в другое время бегаю, катаюсь на горных лыжах, в последние 2 года осваиваю беговые лыжи. В общем за долгие годы жизни как-то втянулся и теперь своей жизни без спорта не представляю. Хотя если бы позволил себе расслабиться – ел бы лежа!
Поскольку занятия спортом у меня всегда были продиктованы некими умственными представлениями, то к настоящему времени у меня сложилась по этому поводу целая философская система. Возможно, об этой системе следует поговорить особо, но это в следующий раз.
По моему мнению, если Вы городской житель и ведете сидячий образ жизни, то такой режим дня - это минимум для достижения эффективной работы организма. Я когда-то читал про американских боевых пловцов и мне очень понравился один принцип, которого они придерживаются: «пока мозг может отдавать команды, тело должно их беспрекословно исполнять». Подробнее с материалами по этой теме вы можете ознакомиться в разделе "Психиатрия и спорт".
Многие самые обычные вещи я вижу как бы через призму психиатрии. Например, архитектура и дизайн, некоторое время, помимо основной специальности, я даже профессионально этим занимался. Но проектируя интерьеры, я в первую очередь стараюсь представить внутреннее состояние человека, который будет в этих интерьерах жить. Некоторые профессиональные архитекторы убеждены, что создаваемые ими архитектурные объекты должны в
первую очередь нести особую смысловую нагрузку в виде мироощущения автора проекта. То есть, за деньги заказчика они пытаются навязать ему свое видение мира и свою концепцию жизни. Я с этим категорически не согласен, правильный интерьер должен быть продолжением внутреннего мира заказчика, его естественной средой обитания. Архитектор должен докопаться до внутренних, порой неосознаваемых подсознательных потребностей человека, и создать такой архитектурный объект, в котором человек «захотел бы жить и умереть!». Вот именно здесь мне очень помогает знание психиатрии. Подробнее с материалами по этой теме вы можете ознакомиться в разделе "Психиатрия и архитектура".